Давид Палант

В еврейском календаре, богатом праздниками и памятными датами, полными глубокого религиозного и философского содержания, Пурим стоит особняком. На этот день не распространяются многочисленные праздничные ограничения, а повелевающие предписания сведены к минимуму. В Пурим  можно и даже нужно вести себя так, как в другой день года нам и в голову бы не пришло: все, и большие, и маленькие, наряжаются в карнавальные костюмы, шумят и раскручивают трещотки в синагоге во время чтения «Мегилы» — Свитка Эстер, а взрослым полагается  напиться до такой степени, «чтобы не отличал человек “проклят Ѓаман” от “благословен Мордехай”».

Веселый характер Пурима и легкомысленное поведение празднующих выделяют этот день из всех других памятных дат — так выделяется шут среди серьезных людей. Но вот что интересно: наши древние книги не только считают Пурим «равным среди равных», но и говорят о нем с особым пиететом: «Все праздники будут отменены в будущем, только Пурим останется навсегда». Выясняется, что вовсе не легковесность выделяет Пурим среди праздников, но скрытый в нем глубочайший философский смысл.

Этот контраст между внешней карнавальностью и богатым внутренним содержанием был темой исследования наших мудрецов во всех поколениях, темой столь сложной, что и по сей день многочисленные детали этого праздника таят в себе неразгаданные загадки; подобно бликам «великого света» (который, по преданию, был создан в первый день Творения и скрыт от мира) и игре теней, они играют с нами в прятки, приоткрываясь на миг — и тут же ускользая от нас и унося с собой свою  тайну.

Ничего удивительного: подлинная тайна никогда не может быть раскрыта во всей полноте. Мы попробуем проследить за историческими и философскими аспектами Пурима и раскрывать в них все более глубокие пласты.

Название праздника

Происхождение слова «Пурим» объяснено в тексте Свитка Эстер: «И увидел Ѓаман, что Мордехай не становится на колени и не падает ниц, и разгневался он. Показалось Ѓаману постыдным покарать только Мордехая, ибо рассказали ему, из какого народа Мордехай. Задумал Ѓаман уничтожить всех евреев во всем царстве Ахашвероша, весь народ Мордехая. В первый месяц, нисан, в двенадцатый год царствования Ахашвероша, бросил Ѓаман пур, то есть жребий, по дням и месяцам, и выпал жребий на двенадцатый месяц, адар» (3:5-7).

В память о событиях, берущих начало от этой «жеребьевки» Ѓамана, и был впоследствии установлен праздник Пурим, название которого — множественная форма слова пур: «И потому назвали эти дни “Пурим”, по имени жребия – пур, — и отсюда все слова этого послания, и все, что было явлено, и все, что случилось с ними» (9:15).

Слово пур заимствовано из персидского языка, и из текста «Мегилы»  мы видим, что оно было непонятно читателю и нуждалось в переводе. Еврейский язык не богат заимствованиями, особенно из индоевропейских языков. То, что чужое слово принято, да еще и служит именем еврейского праздника, удивительно, и стоит задуматься о том, почему мудрецы сочли необходимым установить праздник с иноязычным названием.

Надо сказать, что таргум («перевод»; отметим, что этим словом часто обозначается еще и арамейский язык) занимает особое место в еврейской традиции и философии. На арамейском написаны оба Талмуда, многие мидраши и произведения древних и средневековых авторитетов. Чтение таргума имеет особый статус («пусть всегда читает человек дважды текст Торы и единожды — его таргум»; «Брахот», 8а).

Мидраш в лаконичной, нй емкой форме выражает специфику этого языка: «Ангелы не понимают по-арамейски» («Шабат», 12б). Язык перевода — язык людей, а не небожителей. Священный язык, иврит, — язык Творца, язык Торы. Перевод ее, таргум, — реплика человека в диалоге с Творцом. Чтобы понять слова Учения, достаточно быть ангелом, но перевести их могут только люди, живущие в физическом мире.

Название праздника, звучащее до сего дня по-персидски, указывает на его особую, земную, человеческую природу. Праздник с «нееврейским» названием посвящен конкретному аспекту нашей истории, за которым, разумеется, прячется аспект чудесный, Б-жественный, как за переводом прячется оригинал.

Мировоззрение Ѓамана

Сделаем еще один шаг в исследовании названия праздника. Жребий — не просто метод установления даты глобального погрома в империи Ахашвероша. Позволим себе каламбур: Ѓаман не случайно выбирает случайный жребий в качестве метода — в этом выборе находит выражение его мировоззрение и система ценностей. Не обида на Мордехая, по крайней мере, не только она, толкает Ѓамана на «тропу войны» против евреев. Сама идея Б-жественного избрания ему претит и бесит его. По его понятиям, в мире нет избранничества, как нет и вмешательства Всевышнего в жизнь людей и народов. Миром правит случай, верит Ѓаман. А потому и евреев с их невидимым Б-гом следует победить — да так, чтобы не только они, но и сами основы их веры перестали существовать. Дату погрома установит слепой жребий, и от этого победа будет полнее.

Но кто он, Ѓаман, появившийся на страницах «Мегилы», как черт из табакерки? Можно ли проследить его генеалогию?

Еще как можно! Именно там, в прошлом, у истоков рода Ѓамана, следует искать истоки конфликта, истоки его ненависти к евреям.

Итак, приступим к родословию: «После этих событий царь Ахашверош возвеличил Ѓамана, сына Амдаты, агагиянина, и вознес его над всеми  сановниками, которые были при нем» (3:1).

Говорит ли нам что-нибудь имя Агага, от которого «Мегила» ведет родословие Ѓамана? Да, мы находим историю о нем в первой книге Шмуэля (15:1-2, 7-8): «И сказал Шмуэль Шаулю: “Г-сподь меня послал помазать тебя на царство над народом Его, над Израилем, а теперь прислушайся к речам Г-спода. Так сказал Г-сподь воинств: ‘Помню Я, что сделал Амалек Израилю, как он противостоял ему на пути при выходе его из Египта’”… И громил Шауль Амалека от Хавилы до дороги в Шур, что перед Египтом. И захватил Агага, царя Амалека, живым, а весь народ истребил мечом».

Шауль пренебрег повелением Всевышнего, пожалел и оставил в живых Агага. Из его потомков и был Ѓаман, наш злейший враг.

Итак, Агаг был царем амалекитян. Какую же роль сыграли в нашей истории этот народ и человек, давший ему имя?

«И пришел Амалек

и пришел Амалек…. Этот раздел следует непосредственно после стиха (содержащего вопрос: «Есть ли Господь в нашей среде?», тем самым) говоря: Я всегда среди вас и готов (удовлетворить) все ваши потребности, а вы еще говорите: «Есть ли Господь в нашей среде, или нет?» Вашей жизнью (клянусь): Придет пес (Амалек) и укусит вас, и вы воззовете ко Мне и узнаете, где Я! Притча: Человек посадил себе на плечи сына и отправился в путь. Заметил сын вещь (на земле) и говорит: «Отец, возьми это и дай мне». И (отец) дал ему. И так второй раз и третий. Шел навстречу им человек, спросил у него сын: «Не видел ли ты моего отца?» Сказал ему отец: «И ты не знаешь, где я?» Сбросил его с себя, и пришел пес и укусил его [Танхума]. (Раши)

, и воевал с Израилем в Рефидим» («Шмот», 17:8). Первый враг евреев, только что ставших народом, первая война.

Но и сам Амалек тоже был не безродным, его генеалогия приводит нас к самому корню юдофобии, к первому ненавистнику Израиля — Эйсаву («Брейшит», 36:12): «А Тимна была наложницей

а Тимна была наложницей. (Имеет целью) сообщить о почтенности Авраама, о том, как стремились породниться с его потомками. Тимна была знатного рода, как сказано: «сестра Лотана — Тимна» [36, 22], а Лотан был из предводителей над обитателями Сеира, из хорим, которые жили здесь издавна. Она сказала (Элифазу) : «Я не достойна быть твоей женой, мне бы стать твоей наложницей». А в Хронике [I 1,36] она причислена к потомкам Элифаза. Говорит о том, что он овладел женой Сеира и от них обоих произошла Тимна, а когда выросла, стала его наложницей. Поэтому (сказано:) «а сестра Лотана — Тимна», но она не причислена к потомкам Сеира, потому что была сестрой (Лотана только) со стороны матери, но не по отцу [Танхума]. (Раши)

Элифаза, сына Эйсава, и родила она Элифазу Амалека…»

Ненависть великой династии: Эйсава, Амалека, Агага, Ѓамана — к евреям столь глубока, что порой эти люди готовы поставить на карту само свое существование, только бы повредить Израилю. Пример такой жертвенной ненависти — война с нами Амалека. Всевышний только что вывел наш народ из египетского рабства, что сопровождалось  великими чудесами и знамениями, рассек для евреев море, утопил в нем войско фараона. Кто мог в такие дни отважиться напасть на Израиль? Но Амалек не побоялся поставить на карту свою жизнь и судьбу своего народа. «Сказал раби Хони: “Приведу вам притчу. Наполнили бассейн кипятком, и никто не мог войти в него. Нашелся  смельчак (букв. отЁ®§в§У§С) §Ъ §б§в§н§Ф§Я§е§Э §У §Т§С§г§г§Ц§Ы§Я. §Ј§н§Т§в§С§Э§г§с §а§Я §а§д§д§е§Х§С §У§Ц§г§о §У §У§а§Э§Х§н§в§с§ь из Египта, страх объял все народы, как сказано: ‘Тогда всполошились главы Эдома…’ (‘Шмот’, 16). Но пришел Амалек и схватился с Израилем, охладил он страх народов мира перед Израилем”» («Мидраш Танхума», разд. «Ки теце», 9).

Именно в часы великих чудес и Б-жественного раскрытия в мире появляется на сцене враг нашей веры, отрицающий Закон и предопределение, опровергающий тот факт, что  Всевышний активно вмешивается в судьбы людей. Отдадим ему должное: враг рискует всем, ныряет в кипяток, он готов к страданиям и смерти — лишь бы еврейская вера была опровергнута и уничтожена. Его дело — охладить кипяток. Вообще, миссия Амалека тесно связана с «охлаждением»: она состоит в том, чтобы вызвать  холодок сомнения в душе человека. В словах Торы ашер корха ба-дерех («[Амалек,] который захватил тебя в пути») мудрецы находят спрятанный корень кор («холод») и переводят их соответственно: «который пытался охладить тебя в пути».

Кстати, этот корень в грамматике сталкивает лбами два понятия, связанные с Амалеком-Ѓаманом: микрэ («случайность») и кор («холод»). Охладить огонь души, посеять сомнение можно, в первую очередь, через представление жизни как череды случайностей, хаос, свидетельствующий об отсутствии организующего начала, об отсутствии Хозяина.

Священный язык, которым был сотворен мир, дает зримые подтверждения важных идей на уровне структуры слов и числовых значений букв.

Имя Амалек составляет в гиматрии (сумма числовых значений букв) 240 (аин – 70 + мэм – 40 + ламед – 30 + куф — 100), в точности такую же гиматрию имеет слово сафек («сомнение»): (самех – 60 + фэй – 80 + куф — 100).

Что заставило Амалека начать войну с Израилем?

Хотя Амалек и верит в то, что миром управляет случайность, его собственное поведение случайным не было, как не был случайным и момент его нападения на евреев. Мудрецы говорят: «Не мышь виновата в воровстве, дыра в стене виновата» («Кидушин», 56б). Амалек выходит на войну в особое для евреев время: «И двинулась вся община сынов Израиля из пустыни Син в странствия свои по слову Г-спода, и расположились они станом в Рефидим, и не было воды, чтобы пить людям.

в странствия свои Пустыня Син, Дофка, Алуш, Рефидим — стоянки, на которых евреи останавливались после исхода из Египта (см. Бемидбар, 33:12-14).
в Рефидиме Это место большинство исследователей идентифицирует с оазисом Фейран, в котором находится наиболее плодородная земля Синайского полуострова. Некоторые специалисты идентифицируют Рефидим с узким вади эль-Ватийе, расположенным в 43 км от Фейрана. (Сончино)

И ссорился народ с Моше, и говорили они: “Дайте нам питьевой воды!” И сказал им Моше: “Что вы ссоритесь со мной? Зачем испытываете

зачем испытываете. Говоря: «Сможет ли Он дать воду на земле иссушенной?» (Раши)

Г-спода?” И жаждал там народ воды, и роптал на Моше, и говорили ему: “Для чего ты вывел нас из Египта — чтобы уморить меня, и моих детей, и мой скот жаждой?” И вскричал Моше, обращаясь к Г-споду: “Что делать мне с этим народом? Еще немного

еще немного. Если промедлю еще немного, они побьют меня камнями. (Раши)

— и они побьют меня камнями!” И Г-сподь сказал Моше: “Пройди перед народом

пройди перед народом. И посмотри, побьют ли они тебя камнями. Зачем ты порочишь Моих сынов? [IIIемот раба 26; Мехильта]. (Раши)

и возьми с собой людей из старейшин Исраэля

и возьми с собой из старейшин Исраэля. В качестве свидетелей, чтобы видели, как от твоей руки вода потечет из скалы, и не говорили: Источники были там с незапамятных времен. (Раши)

; и твой посох, которым ты поразил реку

и твой посох, которым ты ударил реку. Для чего сказано «которым ты ударил реку»? Сыны Исраэля говорили, что он предназначен только для кары: Паро и мицрим были покараны им несколько раз в Мицраиме и на море. Поэтому сказано: «которым ты ударил реку», – они увидят теперь, что он предназначен также и для добра [Мехильта]. (Раши)

, возьми в руку и иди. А Я встану перед тобой там, на скале в Хореве, и ударь по скале

и ударишь (букв.:) в скалу. §³§Ü§Ñ§Ù§Ñ§ß§à §ß§Ö дцеш тм §á§à §ã§Ü§Ñ§Ý§Ö, §Ñ бцеш, §Ó §ã§Ü§Ñ§Ý§å, §Ú§Ù §ï§ä§à§Ô§à (§ã§Ý§Ö§Õ§å§Ö§ä), §é§ä§à §á§à§ã§à§ç §Ò§í§Ý §Ú§Ù §ä§Ó§Ö§â§Õ§à§Ô§à (материала), который называется «санпиринон, сапир», и камень раскололся от его удара [Мехильта]. (Раши)

, и потечет из нее вода, и будет пить народ”. И сделал так Моше на глазах у старейшин Израиля. И назвал он то место Маса («Искушение») и Мерива («Раздор»), из-за ссоры с ним сынов Израиля и потому, что они искушали Г-спода, говоря: есть ли Г-сподь в нашей среде или нет? И пришел Амалек

и пришел Амалек…. Этот раздел следует непосредственно после стиха (содержащего вопрос: «Есть ли Господь в нашей среде?», тем самым) говоря: Я всегда среди вас и готов (удовлетворить) все ваши потребности, а вы еще говорите: «Есть ли Господь в нашей среде, или нет?» Вашей жизнью (клянусь): Придет пес (Амалек) и укусит вас, и вы воззовете ко Мне и узнаете, где Я! Притча: Человек посадил себе на плечи сына и отправился в путь. Заметил сын вещь (на земле) и говорит: «Отец, возьми это и дай мне». И (отец) дал ему. И так второй раз и третий. Шел навстречу им человек, спросил у него сын: «Не видел ли ты моего отца?» Сказал ему отец: «И ты не знаешь, где я?» Сбросил его с себя, и пришел пес и укусил его [Танхума]. (Раши)

, и воевал с Израилем в Рефидим» («Шмот», 17:1-8).

 

Можно понять недовольство страдающих от жажды людей в пустыне, но трудно не заметить слова «из-за ссоры с ним сынов Израиля и потому, что они искушали Г-спода, говоря: “Есть ли Г-сподь в нашей среде или нет?”»

После всех чудес, явленных им, евреи начинают сомневаться в существовании Б-га?! Мидраш иллюстрирует всю нелепость этой ситуации: «Как там сказано? “Есть ли Г-сподь… и пришел Амалек”. Но какая между этим связь? Приведу вам притчу. Идет по улице отец, а на плечах у него — маленький сын. Встречает отец приятеля, и сын сверху спрашивает у того: “Не видел ли ты папу?” Восклицает отец: “Ты сидишь у меня на плечах и спрашиваешь обо мне?! Сейчас сброшу тебя, придет твой враг и будет издеваться над тобой!” Так и Всевышний говорит Израилю: “На облаках славы нес Я вас, а вы спрашиваете, есть ли Всевышний, с вами ли Он? Потому придет враг и накажет вас”. “И пришел Амалек”».

В хасидской литературе Амалек символизирует силы зла, дурное начало, как внешнее, объявившее войну еврейскому народу, так и внутреннее, сидящее в душе человека, где происходит извечная борьба добра со злом.

Амалек всегда приходит «вовремя» и выбирает для удара самое уязвимое место. В истории с водой в пустыне евреи предстают для него удобную цель: они слабы в вере, а потому уязвимы. Не Амалек посеял в их душах сомнение – оно уже укоренилось там, хотя, возможно,  евреи сами еще не осознавали это. Ведь кощунственный вопрос о том, есть ли Г-сподь, Тора не вкладывает в их уста, он звучит «за кадром».

Враг настиг евреев в Рефидим. Название этого места тоже не случайно: оно распадается на два слова: раф и ядаим (напомним, что еврейское письмо фиксирует только согласные и полугласные), то есть «слабость рук» — идиома, означающая душевную лень.

Именно рука символизирует главное свойство человека: свободу выбора между добром и злом, осознанность исполнения воли Всевышнего или же бунта против Него. Рука — единственная часть тела, которую человек поднимает выше головы (если не считать акробатических движений в капуэре и балете). Силой действия можно достичь более высокого уровня, нежели силой ума и сердца. С другой стороны, рука, действие могут нанести куда больше вреда, нежели мысль или слово.

Рука как символ действия упоминается в связи с Амалеком не раз: «И Моше сказал, обращаясь к Йеѓошуа: “Выбери нам

выбери нам. (Нам, т. е.) мне и тебе – (Моше) уравнял себя с ним. (Исходя) из этого говорили: Пусть честь твоего ученика будет дорога тебе как твоя собственная. А из чего (следует, что) честь твоего товарища – как почитание твоего учителя? Ибо сказано: «И сказал Аарон Моше: Прошу, мой господин» [В пустыне 12, 11] — Аарон был старше брата, но относился к своему товарищу (к Моше) как к своему учителю. А из чего (следует, что) почитание твоего учителя – как страх пред Небом? Ибо сказано: «Господин мой, Моше! Истреби их» [В пустыне 11, 28] — истреби их из мира: заслуживают истребления восставшие против тебя, как если бы восстали они против Святого, благословен Он. (Раши)

людей

выбери нам мужей. (Мужей) сильных и боящихся греха, чтобы их заслуга помогала им [Mехильта: Танхума]. Другое объяснение: выбери нам мужей, умеющих обезвредить (лишить силы) колдовство, потому что сыны Амалека были колдунами (см. Раши к 17, 12). (Раши)

и выйди, сразись

и выйди, сразись. Выйди из облака и сразись с ним. (Раши)

с Амалеком. Завтра

завтра. Во время битвы «я стану». (Раши)

я встану на вершине холма с посохом Б-га в руке”. И сделал Йеѓошуа так, как сказал ему Моше, чтобы сразиться с Амалеком. А Моше, Аѓарон и Хур поднялись

а Моше, Аарон и Хур

Хур. Он был сыном Мирьям, а ее мужем был Калев [Сота 11 б]. (Раши)

. Из этого (делаем вывод) относительно (общественного) поста, что (в такой день) три человека должны «пройти пред ковчегом» (т. е. во время молитвы один стоит справа, а другой слева от кантора), — ибо они (сыны Исраэля) соблюдали (тогда) пост. (Раши)

поо на вершину холма. И было так: когда поднимал Моше руку

когда поднимал Моше свою руку. «Но разве руки Моше одерживали победу в бою и т. д. » как сказано в трактате Рош hа-Шана [29а]. (Когда Моше в молитве возносил руки, сыны Исраэля воодушевлялись, устремляли ввысь свои взоры и сердца. Когда же руки Моше опускались и более не указывали им на небо, силы покидали их). (Раши)

, одолевал Израиль, а когда опускал, одолевал Амалек. И отяжелели руки Моше

и руки Моше отяжелели. Потому что он не проявил должного рвения в (исполнении) заповеди (о ведении войны с Амалеком) и назначил другого вместо себя, руки его отяжелели. (Раши)

, и взяли [Аѓарон и Хур]

и взяли они. Аарон и Хур. (Раши)

камень и поднесли к нему

камень и положили под него. Он не сидел на мягком седле или подушке, он сказал: «Сыны Исраэля страдают, также и я буду с ними в страдании» [Таанит 11а]. (Раши)

, и он сел на него. А Аѓарон и Хур поддерживали руки его, один с одной стороны, а другой — с другой; и были руки его символом веры

и были руки его (символом) веры (и был он: руки его — символ веры). И был Моше: руки его с верою воздеты к небу в молитве верной и истинной. (Раши)

до захода солнца

до захода солнца. Потому что амалеким определяли времена с помощью астрологии: в котором часу они могут победить. Тогда Моше остановил из-за них солнце и смешал времена [Танхума]. (Раши)

. И ослабил Йеѓошуа

и обессилил (обескровил) Йеhошуа. Сильных обезглавил и оставил только слабых среди них, но не убил всех их (т. е. тем, что он оставил в живых только слабых, он обессилил Амалека). Отсюда делаем вывод, что они поступали по речению Шехины (иначе в пылу сражения они не могли бы отличить сильных от слабых) [Мехильта; Танхума]. (Раши)

Амалека и его народ мечом. И Г-сподь сказал Моше: “Запиши это в памятную

запиши это (для) памятования. Что Амалек пришел сразиться с Исраэлем, опередив все другие нации. (Раши)

книгу и внуши Йеѓошуа

и внуши Йеhошуа (букв.: и вложи в уши). Который введет (сынов) Исраэля в Страну, чтобы он повелел Исраэлю воздать (Амалеку) по его заслугам. Здесь Моше получил косвенное указание на то, что Йеhошуа введет (сынов) Исраэля в Страну [Mехильтa: Танхума]. (Раши)

, что Я бесследно сотру

что Я бесследно сотру. Я предупреждаю тебя об этом, потому что Я хочу стереть его. (Раши)

память об Амалеке из поднебесья”. И воздвиг Моше жертвенник, и назвал его

и нарек ему имя. (Назвал его, нарек имя) жертвеннику. (Раши)

“Г-сподь [совершил] для меня чудо”

букв.: Господь – чудо мне. Святой, благословен Он, сотворил здесь чудо для нас. (Это) не (означает), что жертвеннику наречено имя «Господь», но (означает, что), называя имя жертвенника, человек вспоминает о чуде, которое сотворил Вездесущий: Господь есть наше чудо (см. Раши к В начале 33, 20). (Раши)

. И сказал

и сказал. Моше. (Раши)

: “Ибо рука (вознесена в клятве) над престолом Г-спода

ибо рука в (клятве) престолом Господним. Рука Святого, благословен Он, вознесена, чтобы (Ему) клясться Своим престолом, что будет у Него вечная война и вражда с §¡§Þ§Ñ§Ý§Ö§Ü§à§Þ. §¡ §á§à§é§Ö§Þ§å §ã§Ü§Ñ§Ù§Ñ§ß§à лс, §Ñ §ß§Ö лса? §ª §á§à§é§Ö§Þ§å §ä§Ñ§Ü§Ø§Ö §â§Ñ§Ù§Õ§Ö§Ý§Ö§ß§à §á§à§á§à§Ý§Ñ§Þ §ª§®§Á (т. е. стоят только две буквы четырехбуквенного Имени)? Святой, благословен Он, поклялся, что ИМЯ Его не будет целостным и престол Его не будет целостным, пока Он до конца не сотрет имя Амалека. Когда же имя (Амалека) будет стерто, целостным будет ИМЯ (Превечного) и престол Его будет целостным, как сказано: «Враг исчез, (чьи) мечи (были) навеки» [Псалмы 9, 7] – это Амалек, как написано о нем: «ярость свою хранил вечно» [Амос 1, 11]. «И врагов Ты искоренил, исчезла память о них» [Псалмы 9, 7]. А что сказано вслед за этим? «И Господь вовеки пребудет» — (здесь) ИМЯ целостно (полное написание) — «§å§ã§ä§Ñ§ß§à§Ó§Ú§Ý §Õ§Ý§ñ §ã§å§Õ§Ñ §³§Ó§à§Û §á§â§Ö§ã§ä§à§Ý лсае «, §á§â§Ö§ã§ä§à§Ý §¦§Ô§à §è§Ö§Ý§à§ã§ä§Ö§ß (§á§à§Ý§ß§à§Ö §ß§Ñ§á§Ú§ã§Ñ§ß§Ú§Ö) [Танхума]. (Раши)

: война у Г-спода с Амалеком во всех поколениях”» («Шмот», 17:9-16).

Моше поднимает руки — и евреи побеждают?

«И было так: когда поднимал Моше руку…» — разве руки Моше выигрывают войну или проигрывают ее? Слова эти следует понимать так: когда евреи смотрят вверх и подчиняют сердце Отцу их Небесному, то побеждают, в противном случае — терпят поражение.

Рука, дарованная человеку Всевышним, чтобы творить и изменять мир, — это право выбора между добром и злом. Пока выбор верен и действие соответствует воле Всевышнего, побеждают добро и вера. Когда опускаются руки, когда глаза видят землю, а не небеса, — побеждают слабость, сомнение, побеждает Амалек.

Амалек не может победить Всевышнего, он и не ставит перед собой  такую цель. Он только хочет по возможности вытеснить Всевышнего из этого мира, ослабить Его связь с избранным Им народом, со  всем человечеством. Амалек руководствуется разумным планом, которому, к счастью, не суждено исполниться: если вытеснить Всевышнего из среды людей и их душ, Он словно и не будет существовать в нашем мире.

Последнюю фразу в описании боя — «Ибо рука (вознесена в клятве) над престолом Г-спода

ибо рука в (клятве) престолом Господним. Рука Святого, благословен Он, вознесена, чтобы (Ему) клясться Своим престолом, что будет у Него вечная война и вражда с §¡§Þ§Ñ§Ý§Ö§Ü§à§Þ. §¡ §á§à§é§Ö§Þ§å §ã§Ü§Ñ§Ù§Ñ§ß§à лс, §Ñ §ß§Ö лса? §ª §á§à§é§Ö§Þ§å §ä§Ñ§Ü§Ø§Ö §â§Ñ§Ù§Õ§Ö§Ý§Ö§ß§ §á§à§á§à§Ý§Ñ§Þ §ª§®§Á (т. е. стоят только две буквы четырехбуквенного Имени)? Святой, благословен Он, поклялся, что ИМЯ Его не будет целостным и престол Его не будет целостным, пока Он до конца не сотрет имя Амалека. Когда же имя (Амалека) будет стерто, целостным будет ИМЯ (Превечного) и престол Его будет целостным, как сказано: «Враг исчез, (чьи) мечи (были) навеки» [Псалмы 9, 7] – это Амалек, как написано о нем: «ярость свою хранил вечно» [Амос 1, 11]. «И врагов Ты искоренил, исчезла память о них» [Псалмы 9, 7]. А что сказано вслед за этим? «И Господь вовеки пребудет» — (здесь) ИМЯ целостно (полное написание) — «§å§ã§ä§Ñ§ß§à§Ó§Ú§Ý §Õ§Ý§ñ §ã§å§Õ§Ñ §³§Ó§à§Û §á§â§Ö§ã§ä§à§Ý лсае «, §á§â§Ö§ã§ä§à§Ý §¦§Ô§à §è§Ö§Ý§à§ã§ä§Ö§ß (§á§à§Ý§ß§à§Ö §ß§Ñ§á§Ú§ã§Ñ§ß§Ú§Ö) [Танхума]. (Раши)

: война у Г-спода с Амалеком во всех поколениях» — толкует р. Леви от имени р. Хамы: «Пока живо семя Амалека, Имени Всевышнего и престолу Его недостает цельности, ведь в выражении «престол Всевышнего» употреблено Имя из двух букв, а не полное, из четырех, а слово «престол» также написано не полностью, без последней буквы алеф. Итак, и Имя, и престол лишены совершенства» («Мидраш теѓилим», 9).

Только с полным уничтожением Амалека Имя и престол обретут совершенство. Мудрецы отмечают, что «неполное Имя» (йуд-ѓэй вместо йуд-ѓэй-вав-ѓэй) выражает Б-жественное присутствие и проявление в высших, духовных мирах. На это Амалек и не посягает, ему бы спрятать две другие буквы, символизирующие земное проявление Всевышнего, его связь с людьми.

Еврейская точка зрения на мир гласит, что у всего сущего и у всякой силы, действующей в этом мире, есть назначение, цель. Назначение Амалека — противостоять вере во Всевышнего, тем самым давая людям возможность очистить и «проверить боем» свои души.

Пророчество Бильама «…из народов первый Амалек, но конец его — гибель» («Бемидбар», 24:20) мудрецы объяснили так: именно потому, что Амалек первым из народов вступил в схватку с Израилем, нет ему места в будущем, когда Всевышний и престол Его обретут утраченную цельность: «Г-сподь [будет признан всеми народами] царем на всей земле, в тот (ѓэй-вав-алеф) день будет Он един и Имя Его едино» (Зхарья, 14:9). Заметим, что указание на «тот день» состоит именно из тех букв, которых мы недосчитались выше в Имени Всевышнего и слове «престол». В Имени не доставало вав-ѓэй, в слове «престол» — алефа.

Вернемся к Ѓаману и «Мегиле»: «И позвала Эстер Ѓатаха… узнать, что это и почему это, и рассказал ему Мордехай все, что случилось» — этим словом он наменул Эстер, что выступил один из потомков Амалека против Израиля, ведь именно об Амалеке сказано «…который захватил тебя (букв. “случился тебе”) в пути» («Ликутей-Шимони», 4:1056)..

Мордехай понимал: на этот раз речь идет не об очередном капризе очередного придворного юдофоба. Страшная темная сила поднялась со своего лежбища в бездне и пытается снова перерубить связь между Всевышним и Его народом. Жребий, брошенный Ѓаманом, расставил точки над i: снова вместо Всевышнего коронуют его величество Случай. Ѓаман не только пропагандист случая, он сам глубоко в него верит и постоянно о нем говорит, например: «И рассказал жене Зереш и всем любящим его обо всем, что с ним случилось» (6:13). Но именно «на своем поле» ждет его неприятный сюрприз — близкие не хотят принимать версию о случайности событий: «И сказали ему мудрецы его и Зереш, жена его: если из семени евреев этот Мордехай, из-за которого началось твое падение, не справишься ты с ним, но падешь перед ним» (там же).

Здесь очевидно вмешательство Всевышнего, а не слепой случай. Символ неверия, Ѓаманов жребий, превращается в орудие Творца: «Даже если человек втайне (букв. «за пазухой») бросит жребий, все равно судьбу его решит Всевышний» («Мишлей», 16:33).

Даже то, что кажется в жизни случайным, не оказывается при ближайшем рассмотрении таковым, но определяется Г-сподом. И сам жребий выпадает по Его воле.

И сила Амалека дана ему Б-гом. Он создан, чтобы испытывать искренность и стойкость веры Израиля. Не евреи экзаменовали в Рефидим Всевышнего, а Он их. Это первое свое испытание евреи провалили. Пурим был для них дополнительной возможностью исправить оценку по предмету, имя которому «вера». Эта переэкзаменовка была труднее самого экзамена: в отличие от дней Исхода, в Персии в правление Ахашвероша мы не удостоились чудес и знамений, Всевышний не шел перед нами в столпе огненном.

Древо познания добра и зла

Амалек и Ѓаман связаны не только родством. Внутреннюю и глубинную связь между Амалеком, его целью в мире, и Ѓаманом и его интригами Талмуд описывает весьма неожиданно: «Где в Торе сказано о Ѓамане? – «Не от  (ѓэй-мэм-нун) дерева ли, о котором я говорил тебе, заповедав не есть его плоды, ты ел?» («Брейшит», 3:11)».

Странно: зачем вообще искать в Торе намек на Ѓамана, ведь он жил на много столетий позже ее дарования? Талмудический вопрос наводит на мысль, что мудрецы видели в истории с Ѓаманом не просто исторический сюжет, но некий архетип. А корни архетипов надо искать в самой глубине веков, на заре мироздания.

«И воззвал Б-г к человеку и спросил: “Где ты?” И ответил тот: “Голос Твой услышал я в саду и убоялся, так как я наг, и скрылся”. И спросил [Б-г]: “Кто сказал тебе, что ты наг? Не от дерева ли, о котором я говорил тебе, заповедав не есть его плоды, ты ел”? Сказал человек: “Жена, которую ты дал мне, — она дала мне плод этого дерева, и я ел”. И спросил Б-г  женщину: “Зачем ты это сделала”? И ответила женщина: “Змей соблазнил меня, и я ела”» («Брейшит», 3:9-13).

Слова Всесильного, обращенные к человеку: «…не от дерева ли, о котором Я говорил тебе, заповедав…» – содержат в себе намек на имя Ѓамана, боле того, слово «не от» (по-еврейски это одно слово: ѓа-мин) именно так и может быть прочитано: «Ѓаман».

Но не формален ли этот намек, не притянут ли за уши? Талмуд дает ответ, который в наши дни отнесли бы к сфере психологии. Б-г задает человеку вопрос. Человек не дает прямой ответ, а «подставляет» жену. Пытаясь оправдаться в одном грехе, он совершает другой. Вместо того, чтобы раскаяться и признаться (именно этого желает Всевышний), Адам делает то, в чем мы все мастера: перекладывает ответственность на другого. Подобно Адаму, очень скоро и Каин, сын его, будет искать уклончивые ответы на прямые вопросы.

Но каков механизм этого поведения, что творится в голове и душе того, кто знает Б-га, но грешит и прячется от ответственности?

Ответ содержится в вопросе, который задал Адаму Б-г. Если Г-сподь спрашивает, стало быть, Он не знает?! Но ведь если Б-г чего-либо не знает, то он не Всемогущий! А если так, то, стало быть, можно спрятаться от Него, переложить ответственность на других.

Всевышний задает провокационный вопрос и ставит человека перед искушением. Едва согрешив у Древа познания, Адам снова спотыкается. А за ним и Хава находит виноватого: змея. В ее ответе мы находим неожиданный намек на уже не раз всплывавшую тему сомнения. «Змей соблазнил меня», — говорит Хава. А слово ѓисиани («соблазнил») состоит из букв двух слов: йеш и эйн («есть» и «нет»). Сомнение проникает в мир, отрицание становится легитимным, а с ним и возможность снова и снова грешить.

«…Не от дерева ли…» — это не просто игра слов, «привязанная» комментаторами к последующему появлению злодея Ѓамана, в них —  подлинный источник сомнения и греха, духовный корень и Амалека, и Ѓамана. Но не только в этом проявляется связь между праздником Пурим и грехом, совершенным в Ган-Эдене. Сказано: «…не от дерева ли…», — но что это за дерево? Древо познания добра и зла, на котором рос знаменитый запретный плод. Злое начало гнездится в человеческой душе, оно не является чем-то внешним. Совершить тшуву, раскаяться, исправить грех, означает разобраться в себе, навести в душе порядок. Амалек (во всех его обличьях), олицетворение злого начала, не сам творит грех, но лишь «помогает» человеку в его падении. Это верно по отношению к Адаму в Ган-Эдене, это верно по отношению к сынам Израиля в Рефидим, и это верно по отношению к любому, кто совершает грех.

Мидраш рассматривает повешение Ѓамана, описываемое в «Мегиле», как часть великого сценария искоренения зла в мире: «В час, когда пришел Ѓаман искать дерево для виселицы (предназначенной Мордехаю), воззвал Г-сподь ко всем  деревьям: “Кто из вас согласился бы, чтобы на нем повесили этого мерзавца?..” (Далее Мидраш сообщает, что именно на это отвечали деревья.) В это время сказал Г-споду терновник: “Владыка мира! У меня нет особых заслуг, чтобы на мне был повешен этот негодяй. Меня называют терновником, колючкой. А он – человек-колючка, причиняющий людям боль. Пусть повесят колючего на колючем”. Сделали из него виселицу для Ѓамана. Поставили виселицу у входа в Ѓаманов дом, стал тот примеряться к ней, чтобы показать рабам, как вешать Мордехая. Раздался голос с Небес: “Эта виселица так идет тебе, это дерево уготовано для тебя еще с шести дней Творения!”» («Мидраш Эстер раба», гл. 9).

Дерево, появляющееся на страницах Писания снова, напоминает о преступлении и наказании. «А человеку сказал: “За то, что ты послушался голоса жены твоей и ел от дерева, о котором я говорил тебе, заповедав не есть его плоды, проклята из-за тебя земля; со скорбью будешь питаться от нее все дни жизни твоей. Тернии и волчец произрастит она тебе, и питаться будешь полевой травою» («Брейшит», 3:17,18).

До тех пор, пока не будет исправлен мир, человеку предначертано страдать из-за собственного греха. Терновник – дерево, плодами которого человеку суждено питаться из-за плода, который он взял от запрещенного дерева. Исправление греха состоит в возвращении к исходному положению, возвращении злого начала на то самое дерево, с которого оно было сорвано. Вот почему злодей Ѓаман был повешен на дереве, которое было уготовано ему с шести дней Творения.

Вечная война

Вернемся к «деликатесам», которые обещаны Адаму за грех. С терновником мы уже разобрались, а что же это за волчец, о котором говорит русский перевод? В оригинале, по-еврейски, он называется дардар, что пишется в точности так же, как «из поколения в поколение» в словах Торы: «Ибо рука (вознесена в клятве) над престолом Г-спода

ибо рука в (клятве) престолом Господним. Рука Святого, благословен Он, вознесена, чтобы (Ему) клясться Своим престолом, что будет у Него вечная война и вражда с §¡§Þ§Ñ§Ý§Ö§Ü§à§Þ. §¡ §á§à§é§Ö§Þ§å §ã§Ü§Ñ§Ù§Ñ§ß§à лс, §Ñ §ß§Ö лса? §ª §á§à§é§Ö§Þ§å §ä§Ñ§Ü§Ø§Ö §â§Ñ§Ù§Õ§Ö§Ý§Ö§ß§à §á§à§á§à§Ý§Ñ§Þ §ª§®§Á (т. е. стоят только две буквы четырехбуквенного Имени)? Святой, благословен Он, поклялся, что ИМЯ Его не будет целостным и престол Его не будет целостным, пока Он до конца не сотрет имя Амалека. Когда же имя (Амалека) будет стерто, целостным будет ИМЯ (Превечного) и престол Его будет целостным, как сказано: «Враг исчез, (чьи) мечи (были) навеки» [Псалмы 9, 7] – это Амалек, как написано о нем: «ярость свою хранил вечно» [Амос 1, 11]. «И врагов Ты искоренил, исчезла память о них» [Псалмы 9, 7]. А что сказано вслед за этим? «И Господь вовеки пребудет» — (здесь) ИМЯ целостно (полное написание) — «§å§ã§ä§Ñ§ß§à§Ó§Ú§Ý §Õ§Ý§ñ §ã§å§Õ§Ñ §³§Ó§à§Û §á§â§Ö§ã§ä§à§Ý лсае «, §á§â§Ö§ã§ä§à§Ý §¦§Ô§à §è§Ö§Ý§à§ã§ä§Ö§ß (§á§à§Ý§ß§à§Ö §ß§Ñ§á§Ú§ã§Ñ§ß§Ú§Ö) [Танхума]. (Раши)

: война у Г-спода с Амалеком во всех поколениях (ми-дор дор)”» («Шмот»,17:16).

Начало войны с Амалеком — в истоках мироздания, у Древа познания, у «терновника и волчца». И длиться этой войне из поколения в поколение. «Волчец», дардар  или дор-дор «во всех поколениях».

Кстати, сочетания букв далет и рейш (дардар) мы находим в двух стихах Торы: «Слушай, Израиль: Г-сподь — Б-г наш, Г-сподь — Един!» («Дварим»; 6:4); «Да не поклонишься ты божеству иному…» («Шмот», 34:14).

Последнияя буква каждого стиха написана необычно и выделяется в свитке Торы. Далет в слове эхад («Един») и рейш в слове ахер («иной») написаны крупнее других букв в свитке. Два стиха словно отмечают две крайности: первый — абсолютную веру, второй — абсолютное отрицание. Но вот что интересно: буквы далет и рейш отличаются между собой незначительно; дети, едва научившись читать, часто путают их. Далет имеет в левом верхнем углу крохотный выступ, которого у рейша нет. Выступ этот размером и формой напоминает «хвостик» самой маленькой буквы, йуд.

В нашей традийии йуд символизирует точку встречи между духовным и материальным мирами и веру в проявление Г-спода в этом мире.

Невелика буковка йуд, а «хвостик» ее и вовсе можно не заметить, но сотри его — и буква превратится в кляксу.

Так и с «хвостиком» буквы далет (абсолютная вера): сотри его — и далет превратится в рейш (абсолютное неверие, идолопоклонство). Расстояние между верой и безверием куда меньше, чем может показаться.

В слове дардар противопоставление букв далет и рейш встречается дважды. Двояка и задача, которую ставит себе Амалек: разорвать связь между Всевышним и Израилем, а также между поколениями еврейского народа.

«Сказали р. Хама бар Шакла и р. Йеѓошуа бен Леви и р. Йоханан: Что делали амалекитяне? Бросали крайнюю плоть евреев в небеса, восклицая: «Ты это выбрал?! Получай то, что выбрал!» («Мидраш Танхума», разд. «Ки теце», гл. 9).

Обрезание символизирует связь народа Израиля со Всевышним, поэтому на иврите исполнение этой заповеди называют брит мила («союз обрезания»). То, что обрезают именно детородный орган, отнюдь не случайно: ведь союз заключен на вечные времена, «из поколения в поколение». Делая обрезание своему сыну, отец тем самым декларирует: потомки, которые произойдут от его семени, останутся верны союзу с Творцом.

Амалек восстает против избранности сынов Израиля, против союза между евреями и Г-сподом; в первую очередь он пытается прервать  преемственность поколений.

Битва за завтрашний день

Повествования о борьбе за то, каким будет будущее, наше завтра, Тора нередко связывает с Амалеком.

В первой войне с Амалеком Моше посылает Йеѓошуа возглавить стан Израиля. День начала битвы не хранится в тайне: «И Моше сказал Йеѓошуа: “Выбери нам

выбери нам. (Нам, т. е.) мне и тебе – (Моше) уравнял себя с ним. (Исходя) из этого говорили: Пусть честь твоего ученика будет дорога тебе как твоя собственная. А из чего (следует, что) честь твоего товарища – как почитание твоего учителя? Ибо сказано: «И сказал Аарон Моше: Прошу, мой господин» [В пустыне 12, 11] — Аарон был старше брата, но относился к своему товарищу (к Моше) как к своему учителю. А из чего (следует, что) почитание твоего учителя – как страх пред Небом? Ибо сказано: «Господин мой, Моше! Истреби их» [В пустыне 11, 28] — истреби их из мира: заслуживают истребления восставшие против тебя, как если бы восстали они против Святого, благословен Он. (Раши)

людей

выбери нам мужей. (Мужей) сильных и боящихся греха, чтобы их заслуга помогала им [Mехильта: Танхума]. Другое объяснение: выбери нам мужей, умеющих обезвредить (лишить силы) колдовство, потому что сыны Амалека были колдунами (см. Раши к 17, 12). (Раши)

и выйди, сразись

и выйди, сразись. Выйди из облака и сразись с ним. (Раши)

с Амалеком. Завтра

завтра. Во время битвы «я стану». (Раши)

я встану на вершине холма с посохом Б-га в руке”» («Мидраш Танхума», разд. «Ки теце» гл. 9).

Царь Давид вступает в бой с амалекитянами:  «И громил их Давид от сумерек до рассвета завтрашнего…»

И снова, в «Мегилат-Эстер», но уже по отношению не к Амалеку, а к его потомку Ѓаману: «Отвечала Эстер так: “Вот мое желание, вот моя просьба: если снискала я милость в глазах царя и если угодно царю исполнить желание мое и просьбу мою, то пусть придет царь с Ѓаманом на пир, который я приготовлю для них, и завтра сделаю по слову царя”… И сказал Ѓаман: “Да и царица Эстер никого, кроме меня, не позвала с царем на пир, который она приготовила, и на завтра зван я к ней с царем”» («Мегилат-Эстер» 5:7,8,12).

И дальше, уже о разгроме Ѓамана и его людей: «И сказала Эстер: “Если угодно царю, то пусть и завтра разрешено будет иудеям, которые в Шушане, действовать по указу нынешнего дня; а десятерых сыновей Ѓамана пусть повесят на дереве”».

Эти нити, ведущие в завтра, берут свое начало задолго до событий, описанных в «Мегиле». На заре истории евреев как народа, после долгих лет скитаний по пустыне, они стоят у границ Страны Израиля. В эти дни прекращается чудо, сопровождавшее их сорок лет: с Небес больше не спускается для них ман (хлеб Небесный): «И назавтра после Песаха (пасхального жертвоприношения) стали они есть плоды земли этой, мацу и поджаренные зерна… И перестал падать га-ман (слово ман с определенным артиклем га-) на другой день после того, как стали они есть плоды земли, и не было более мана у сынов Израиля, а ели они плоды земли Кнаан в тот год» («Йеѓошуа», 5:10-12).

Но не только слово «завтра» в этом тексте связано с историей войны с Амалеком. Слово ѓа-ман («И перестал падать ѓа-ман на другой день…») пишется так же, как имя того самого Ѓамана. Мало того: евреи вошли в землю Израиля 16-го нисана, и в этот же день был повешен, согласно Свитку Эстер, Ѓаман, сын Агага. Таким образом, слова о том, что ѓа-ман прекратился назавтра, приобретают двойной смысл: «Всевышний перестал давать хлеб Небесный» и «прекратилось существование Ѓамана».

Но почему намек на Ѓамана содержится именно в слове ѓа-ман, означающем особую пищу, которую евреи получали с Небес? Вспомним, что первый грех Адама состоял во вкушении запретного плода с Древа познания. Исправление его приходит через вкушение чистой, Небесной пищи.

ПРИНЯТИЕ ТОРЫ В ПУРИМ

История Израиля изобилует тяжкими испытаниями, но самой основательной проверкой их веры был Пурим. «Мегилат-Эстер» можно скорее рассматривать как хронику исторических событий, нежели как сакральную книгу. Имя Г-спода не упоминается в ней ни разу.

Период, в течение которого разворачиваются события, несмотря на то, что в Пурим о них можно прочесть в течение получаса, в действительности продолжался около десяти лет. И если бы Свиток Эстер не выстроил эти события в явный причинно-следственный ряд, вряд ли мы заметили бы связь между ними. «Случайный» поток событий раскрывается как искусно построенный сценарий, замысел Творца. В то же время во всей этой череде «случайностей» нет ни одного явного чуда.

Если исход из Египта, в память о котором мы празднуем Песах, сопровождался великими чудесами и знамениями, то Пурим начисто лишен этого компонента. Пурим связан с идеей естественного управления миром, проявления Всевышнего в естественных событиях и процессах.

Сказали мудрецы: несмотря на то, что Имя Господа не упоминается в «Мегиле», в любом ее месте, где появляется слово «царь», содержится намек на Царя всего сущего, на Всевышнего.

Удивительным образом Свиток Эстер, который на первый взгляд  начисто свободен от упоминаний о Б-ге, содержит почти втрое больше скрытых упоминаний о Нем («Царь»), нежели иные книги Танаха. В «Мегиле» столь часто встречается слово «царь», что переписчики свитков с легкостью делят текст на колонки так, чтобы каждая начиналась с этого слова.

И все же Царь скрывает Свой Лик, чудес нет, меч навис над еврейским народом. Выбор, перед которым стоит Израиль, судьбоносен:  покориться и тем самым признать, что миром правит случай, а то и  Ѓаман, человек из плоти и крови, или вступить в схватку, то есть обратиться ко Всевышнему, признавая только Его власть и отрицая власть случая.

Обратите внимание на выделенные слова, они и выражают суть выбора, совершенного евреями в Пурим: «Поэтому и назвали эти дни Пурим, по слову пур. Потому согласно всем словам этого письма и тому, что постигло их, установили иудеи и приняли на себя и потомков своих, и на всех, присоединяющихся к ним, непременно из года в год праздновать эти два дня, как предписано было о них и в установленное для них время. И дни эти памятны и празднуемы из рода в род в каждой семье, в каждой области и в каждом городе, и эти дни Пурима не будут отменены среди иудеев, и память о них не исчезнет у потомков их» («Мегилат-Эстер», 9:26-28).

Может ли человек или народ принять обязательство не только на себя, но и на своих потомков?! Разумеется, и встречаем мы это не только в союзах, заключенных  Всевышним с патриархами, но и позже – например, когда сыны Израиля в степях Моава, перед вступлением в Страну Израиля, заключили союз со Всевышним: «И не с вами одними Я заключаю союз этот… но и с теми, кто здесь с нами стоит сегодня пред Б-гом, Всесильным нашим, и с теми, кого здесь нет с нами сегодня» («Дварим», 29:13,14).

Надо отметить, что принятие сынами Израиля Торы в Пурим имеет особую ценность. Вернемся к тому дню, когда Тора была дарована народу на горе Синай. Был в этом событии элемент принуждения:

«…И встали у подножия горы» («Шмот», 19:17) – означает, что поднял Всевышний над сынами Израиля гору, словно лохань, и  произнес: «Принимаете Тору – хорошо, а нет – здесь и могила ваша!» («Шабат», 88а).

Эта агада ставит под сомнение добровольность принятия Торы. Именно Пурим лишает это сомнение права на существование. «Рава возразил: “Если и так, то сыны Израиля вновь приняли Тору в дни Ахашвероша, ведь написано: ‘Подтвердили евреи и приняли на себя, и на потомков своих, и на всех присоединившихся к ним…’ (‘Мегилат-Эстер’, 9:27) – подтвердили то, что уже приняли на себя…”» (там же).

Слова о принуждении не обязательно понимать именно буквально, можно предположить, например, что обилие чудес и знамений, явленных сынам Израиля перед дарованием Торы и в часы Синайского откровения, произвело на них такое впечатление, что у них просто не было выбора, не осталось места сомнению.

В отличие от получения Торы на Синае, где не обошлось без «принуждения», в дни Мордехая и Эстер евреи приняли Тору снова. Яркое отличие между Синайским союзом и принятием Торы в Пурим можно найти и на уровне терминологии: первое событие названо «дарованием Торы», второе — «принятием Торы». Очевидно, что в первом случае евреи выступают как пассивная сторона, а во втором — как активная.

Союз от имени будущих поколений заключает не отдельный человек, а народ: «Иди, собери всех евреев, находящихся в Шушане» («Мегилат-Эстер», 4:16). Роль общности, народа в событиях Пурима подчеркнута и заповедями, связанными с праздником и направленными на сближение людей, на упрочение единства между ними: «подарки друг другу» и «дары бедным».

С другой стороны, сам народ в силу этого достигнутого единства представлен в «Мегиле» как единое целое, индивидуум. В стихе «Подтвердили евреи и приняли на себя…» написано не куф-бет-ламед-вав  («приняли»), а куф-бет-ламед («принял»), глагол стоит в единственном числе. Это было истолковано мудрецами так: евреи приняли Тору все как один.

Это похоже на мидраш о даровании Торы: «…и стоял там Израиль лагерем напротив горы» («Шмот», 19:2) – сказано в единственном числе, дабы подчеркнуть, что стояли они там с единым сердцем, словно один человек» («Мехильта», разд. «Ба-ходеш», гл. 1).

И снова в столь сходных текстах мы находим и яркое различие между Синайским откровением и событиями Пурима: глагол «стоял» выражает бездеятельность, пассивность, ожидание, в то время как  «принял» — активное действие.

Для раскрытия света необходима тьма

Каково место чуда в формировании мировоззрения? Совершенная вера видит раскрытие Всевышнего в рассечении моря и в распустившемся цветке в равной мере. Все, что происходит, — от Всевышнего, нет места случайному, нет хаоса, нет деления на естественное и сверхъестественное.

Боле того, раскрытие в рамках природы, без очевидных чудес, выше раскрытия, облаченного в надприродные проявления. Таким образом, «обыкновенное чудо» Пурима стоит выше, чем вселенские катаклизмы Песаха.

Ведь чем сложнее ситуация и менее заметны чудеса, тем слабее  готовность верить и видеть в происходящем Б-жественную волю. Тот, кто выстоял в испытаниях и распознал промысел Всесильного в естественных событиях, доказал полноту и глубину своего религиозного мировоззрения.

Для того, чтобы свет проник сквозь толщу вод в морские глубины, туда, где царствует тьма, он должен быть более сильным, чем требуется для освещения поверхности воды. Состояние мира без явных чудес принято называть «сокрытием Лика». Чтобы в этой тьме разглядеть Всевышнего, нужен особенно сильный свет веры.

«Свиток Эстер» учит видеть присутствие Всевышнего в кромешной тьме. Само слово мегила происходит от того же корня, что и гилуй: раскрытие.

Несмотря на то, что вера вышедших из Египта была подкреплена ярчайшими в истории человечества чудесами, эти люди не устояли в первом же испытании и подверглись нападению Амалека.

Они приняли Тору, однако воспоминание о проваленном экзамене, словно заноза, застряло в их душах. Чтобы воплотить Откровение в прочную и глубокую систему взглядов и веры, евреи должны были выстоять в испытаниях большого мира. Тора не могла быть принята во всей своей глубине в лабораторных условиях Синая.

События Пурима и были такой проверкой системы в экстремальных полевых условиях. Этот экзамен Израиль выдержал.

Глубинная вера основывается не на рациональном познании, а на раскрытии корня, который в хасидизме носит название «[то, что] выше смысла и познания». Слово таам («смысл») в иврите означает и «вкус». Это вкус запретного плода с Древа познания. Что же возвышается над вкусом и познанием? Простая вера, неуязвимая для греха. Именно ее и считают учители хасидизма тем, что «выше смысла и познания», а ее знак в кабале — число пятьдесят.

Мир, по кабале, построен, среди прочего, на матрице из возможных парных сочетаний семи категорий. Простой подсчет показывает, что этих пар сорок девять. Число пятьдесят символизирует, таким образом, то, что выходит за рамки природы. Это и есть простая вера.

Дерево, на котором повесили Ѓамана, было высотой в пятьдесят локтей. Мудрецы говорят, что с числом пятьдесят Ѓаман не мог сражаться, на этой отметке кончается его сила.

Помните первую войну Израиля? Во главе войска стоит не вождь народа Моше, а Йеѓошуа бин Нун. Со временем он сменит Моше и поведет народ в Святую землю. Но в этом бою он впервые выступает в роли военачальника — и побеждает. Имя его отца — Нун, что значит «пятьдесят». Силой «пятидесяти», силой простой веры и побеждает Йеѓошуа Амалека, которому, может быть, по зубам сорок девять  природных ступеней, но на пятидесятой он бессилен. Имя Нун имеет еще одно значение: рыба (по-арамейски). А ведь в нашей традиции именно рыба служит символом всего, что возвышается над грехом и недосягаемо для него. Только рыбы не погибли во время потопа, они живут в воде и служат символом чистоты.

В «Сефер йецира» сказано (см. русский перевод книги «Кузари», 4:25), что «у каждого месяца есть свой знак зодиака, и знак месяца адар – рыбы».

Вернемся к Йеѓошуа, сыну Нуна. Йеѓошуа является одним из потомков Рахели, как и Мордехай. Согласно мидрашу, Амалек должен пасть именно от рук сынов Рахели. О ней сказано, что она была молчаливой, — качество, которое свидетельствует о высочайшем скрытом духовном уровне и ассоциируется с безмолвием рыб.

И еще: слово даг («рыба»; далет-гимель) состоит из тех же букв, что и слово гад («счастье», «судьба»; гимель-далет), которое, в свою очередь, синонимично словам мазаль («созвездие», «судьба»), гораль («жребий», «судьба») и, наконец, тому самому персидскому слову пур («жребий»), от которого и происходит название праздника Пурим.

Помните вопрос мудрецов, который мы уже разобрали: где в Торе есть намек на Амана? Тот же вопрос задается в Талмуде (трактат Хулин»,139б) и по отношению к Эстер: «Где в Торе сказано об Эстер [алеф-самех-тав-рейш]? “А Я совершенно сокрою [алеф-самех-тав-рейш] Лик Мой в тот самый день…”» («Дварим», 31:18)

Великое «сокрытие Лика» прекратится «в тот самый день», когда буквы слова ѓу («тот самый»; ѓэй-вав-алеф) дополнят и приведут к совершенству престол Всевышнего и Имя Его, как о том говорилось  выше.

ЗЛО – ПРЕСТОЛ И ПОДНОЖИЕ ДОБРА

Один из важнейших мотивов Пурима (с которым связан обычай переодеваться в карнавальные одежды и надевать маски) — это «перевертыши», «превращение чего-либо в его противоположность»). Эти обычаи основаны на словах: «…а обернулось (ве-наѓафох, букв. «и перевернулось») оно так, что сами иудеи одолели недругов своих» («Мегилат-Эстер», 9:1).

В Пурим становится понятно, что зло – не самостоятельная сущность, противостоящая Г-споду, но всего-навсего инструмент из Его «мастерской». Коварные замыслы Ѓамана не только не осуществились, но и «были перевернуты» — зло превратилось в добро. Следствием стало осознание евреями своей веры заново, новое понимание ими того, что все происходящее продиктовано замыслом Творца.

Именно таким образом объясняется в хасидизме особая заповедь напиться в Пурим так, чтобы не отличать «проклят Ѓаман» от «благословен Мордехай». Это соседство проклятия и благословения, путаница между ними — не просто курьез, пьяная неразбериха.

Говорит Всевышний: «Создаю свет и творю тьму, устанавливаю мир и посылаю бедствие; Я, Г-сподь, свершаю все это» (Йешаяѓу, 45:7).

Это единство всего, общий источник и света, и тьмы — сокровенная тайна мироздания.

Мудрецы рекомендуют вино как проверенное средство для раскрытия тайн: «Входит вино – выходит тайна» («Эйрувин», 65а; на иврите слова яин («вино») и сод («тайна») имеют одинаковые числовые значения: 70).

Тайна, которую мы раскрываем в этот день «по пьянке», заключается в том, что оба – и проклятый Ѓаман, и благословенный Мордехай – вольно или невольно раскрывают замысел Всевышнего в этом мире.

В еврейской философии есть известное правило: чтобы распознать свет, нужна тьма («Зоѓар», ч, 2, лист 184) – и события Пурима – яркая тому иллюстрация.

Один из псалмов начинается словами «…на утренней заре» («Теѓилим», 22). Это сказано о поколении Мордехая и Эстер. Ночью, даже самой темной, можно найти в небесах свет звезд и луны. Когда же по-настоящему наступает тьма? На утренней заре. Все небо гаснет за считанные минуты до того, как озарится ярким светом. И Всевышний, отвечая ожиданию всего мира, извлекает утро из тьмы и освещает мир…» (Талмуд, «Мегила»,12).

Название месяца адар содержит намек на раскрытие Всевышнего: первая его буква, алеф, в Талмуде символизирует Б-га, которого называют Алуфо шель олам  («Господин мира»). А вторая часть этого слова, дар, означает «пребывает». То есть  «Господин мира пребывает в адаре».

Кстати, дар мы уже встречали в слове дардар.

И последний вопрос: битва с погромщиками Ѓамана происходила 13-го и 14-го адара, почему же тогда мы празднуем Пурим 14-го везде, кроме древних городов, окруженных стеной со времен Йеѓошуа бин Нуна, а в них – 15-го адара? То есть события 13-го и14-го адара празднуются 14-го и 15-го, словно со сдвигом в один день. Почему?

Потому что Пурим — это праздник завтрашнего дня, «в шесть часов вечера после войны». В этом «завтра» можно будет проанализировать и осознать все то, что произошло вчера и сегодня. И снова принять Тору. И понять, что жребий, брошенный Ѓаманом, это – предначертанная

Б-гом судьба.

И все это запечатлено в «иноязычном» названии праздника, раскрывающем свет веры во тьме изгнания. В пробуждении простой веры раскрывается Избавление (гимель-алеф-вав-ламед-ѓэй) в кромешной тьме изгнания (гимель-вав-ламед-ѓэй), подобно тому, как избавление сынов Яакова из египетского рабства было раскрыто Йосефом братьям его: «Вы задумали против меня зло, но Всевышний задумал добро, чтобы исполнилось то, что происходит ныне ради спасения многочисленного народа» («Брейшит», 50:20).

Пурим – это не день победы, отмечаемый сегодня, но праздник веры, время которой наступит завтра, праздник союза со Всевышним, свободы выбора, Б-жественного присутствия в мире. Это праздник осознанного принятия Торы, истинной и вечной.