Восстановление рода и избавление от вдовства

1

Сказано в Писании:
Если братья жить будут вместе, и умрет один из них, а сына нет у него, то да не выходит жена умершего за человека чужого, вне семьи: деверь ее должен войти к ней и взять ее к себе в жены, и исполнит заповедь, возложенную на деверя. И первенец, которого она родит, будет считаться сыном брата его умершего, чтобы не изгладилось имя его в Израиле. Но если не захочет муж этот взять невестку свою, пусть взойдет невестка его к воротам, к старейшинам, и скажет: Отказывается деверь мой восстановить брату своему имя в Израиле, не хочет он жениться на мне. И призовут его старейшины города его, и переговорят с ним: а если он настойчиво скажет: не хочу взять ее, то пусть подойдет к нему невестка его пред глазами старейшин и снимет башмак его с ноги его, и плюнет перед ним, и возглавит, и скажет: Так поступают с человеком, который не хочет восстановить дом брата своего. И да назовут его в Израиле "дом разутого" (Дварим, 25:5-10).

Заповедь восстановления рода подобным путем ("йибум") была известна еще до дарования Торы, как находим в книге Берешит:

И сказал Йегуда Онану: Войди к жене брата своего и женись на ней, как деверь, и восстанови род брата своего (Берешит, 38:8).

После дарования Торы единственное свидетельство, напоминающее описанную выше процедуру, запечатлено в книге Рут:
И сказал Боаз: В день, когда ты купишь поле у Наоми, и у Рут-Моавитянки, жены умершего, купил ты, чтобы восстановить имя умершего в его наделе. И сказал тот родич-искупитель: Не смогу я выкупить (его) для себя, чтобы не расстроить своего надела. Выкупай для себя то, что я должен был выкупить, потому что я выкупить не смогу. А в Израиле так велось издревле при выкупе и при обмене для подтверждения всякого дела: один снимал свой башмак и отдавал другому, - это и было в Израиле свидетельством. И сказал тот родственник Боазу: Покупай для себя! И снял он башмак свой. И сказал Боаз старейшинам и всему народу: Вы свидетели ныне, что откупил я у Наоми все, что (было) у Элимелеха, и все, что (было) у Кильйона и Махлона. А также и Рут-Моавитянку, жену Махлона, приобрел я себе в жены, чтобы восстановить имя умершего в наделе его, и чтобы не исчезло имя умершего из среды братьев его и из ворот (родного) места его. Вы ныне (тому) свидетели! И весь народ, что был в воротах, и старейшины сказали: (Мы) свидетели! (4:5-11).

Задание к уроку:

Сравните заповедь восстановления рода ("йибум") в книге Дварим с описанием подобной процедуры в книге Рут. Используя приведенные ниже цитаты, укажите, в чем сходство и в чем различие между ними.

Цель, сформулированная в Пятикнижии и книге Рут, одна и та же - восстановить имя родственника, умершего бездетным:
Восстановить брату своему имя в Израиле (Дварим, 25:7).
... Восстановить имя умершего в наделе его (4:10)

Имя умершего необходимо восстановить, дабы оно не стерлось навеки:
Чтобы не изгладилось имя его в Израиле (Дварим, 25:6). И чтобы не исчезло имя умершего из среды братьев его и из ворот (родного) места его (4:10).

И в том, и в другом случае чувствуется забота о судьбе вдовы. Описание самой церемонии также имеет очень много общего (собрание старейшин у городских ворот, символический отказ от супружества посредством стаскивания обуви и т. д.).

И тем не менее в Мегилат Рут рассказано отнюдь не о том же самом, о чем говорится в книге Дварим! Там речь идет о заповеди "йибум", когда брат умершего женится на его бездетной вдове; здесь же, несмотря на формальное юридическое и даже церемониальное подобие, несмотря на совпадение языковых клише, происходит нечто совершенно иное! Прежде всего, речь идет не о братьях покойного мужа, а о более дальних родственниках. Нельзя также утверждать, что в ту эпоху исполнение заповеди "йибум " возлагалось, при отсутствии у покойного родных братьев, на других родственников. Из самой книги Рут ясно следует, что Рут могла, если бы захотела, выйти замуж за кого ей угодно. Недаром, обращаясь к ней, Боаз говорит: "Благослови тебя Г-сподь, дочь моя! Эта твоя последняя милость (еще) лучше первой - не пошла ты за юношами, ни за бедными, ни за богатыми" (3:10).

Таким образом, родственные связи покойного мужа никоим образом не препятствовали вторичному замужеству Рут. Такое могло быть возможно только при условии, что заповедь "йибум" в данном случае не связывала ее.

Более того. В книге нет и намека на осуждение родственника, отказавшегося избавить Рут от вдовства и восстановить род ее покойного мужа. Церемония "стаскивания обуви" не сопровождается плевком вдовы. Рут вообще не присутствует при происходящем: события у городских ворот развертываются без какого бы то ни было ее участия. То, что обсуждение происходит перед собранием старейшин, и договор скрепляется передачей башмака, вовсе не характерно для одной лишь церемонии "йибум" (о чем, кстати, свидетельствует сама книга Рут (4:7)).

Следует также отметить, что в отличие от книги Дварим и истории Йегуды и Тамар, сам термин "явам" (родственник, совершающий йибум) ни разу не употреблен в Мегилат Рут. Ибо речь идет не о йибуме, а о геуле - избавлении от вдовства, спасении семьи, выкупе надела. Фактически речь идет об одном и том же: и брат покойного мужа, явам, женясь на вдове, своей родственнице, приобретает ее земельный надел, и другой родич-искупитель (гоэль), совершающий геулу, поступает точно также, и точно также ребенок, родившийся от него, наследует надел и имя родственника, умершего бездетным. Рут не могла рассчитывать на йибум - у ее мужа не осталось в живых братьев. Вся разница между понятиями йибум и геула лишь в том, что первое - священная обязанность, заповедь, в то время как второе - не более чем обычай, акт милосердия и доброй воли. "Еще в древности ввели мудрецы Израиля обыкновение: чтобы совершать сие важное деяние (йибум) всем наследникам земельного надела, хотя и без того, чтобы прочие были запрещены (для брака вдове); и называли это деяние геула (избавление, выкуп). Его и совершил Боаз, и о том же слова соседок к Наоми - сведущий поймет" (Рамбам, Берешит, 38:8).

2

Хотя избавление от вдовства жены покойного родственника - не более чем добрый обычай, выкуп его земель, о котором упоминается в книге Рут, - заповедь.

В Торе сказано:
Если обеднеет брат твой и продаст (часть) владения своего, то пусть придет близкий его родственник и выкупит продажу брата его (Ваикра, 25:25).
О существовании этой заповеди свидетельствует также пророк Иеремия:
И сказал Иеремия: Было слово Г-спода ко мне сказано: Вот Ханамэль, сын Шаллума, дяди твоего, идет к тебе сказать: Купи себе поле мое, которое в Анатот, который в уделе Биньямина, ибо по закону тебе наследовать (его) и тебе выкупить (его). Купи себе, и я буду знать, что по слову Г-сподню это. И купил я поле у Ханамэля, сына дяди моего, которое в Анатот, и отвесил я ему серебра семь шекелей и десять (монет) серебряных на весах (Иеремия, 32:6-10).

Из слов пророка следует, что иногда разорившийся владелец имущества напрямую обращается к родственникам с просьбой приобрести его земли. Очевидно, и в книге Рут поле Элимелеха пока не продано, и обращение к родичу-избавителю делается, когда формально земля еще принадлежит Наоми. Однако приобретение права на владение землей обусловлено в книге Рут обязательством позаботиться о восстановлении имени умершего в его наделе, то есть о сохранении рода. Подобного обязательства, очевидно, ожидают от покупателя в соответствии с распространенным в ту эпоху обычаем, которому не готов подчиниться ближайший родственник. Поэтому посредством "стаскивания обуви" он отказывается не только от права на земельный участок, но и от обязанности заботиться о восстановлении рода умершего, о сохранении его имени и семьи.

Родственника довольно часто называют в Танахе словом "избавитель" (гоэль), особенно когда речь идет о выручке попавших в беду сородичей, об исполнении обязанностей в отношении других членов семьи. Некоторые из этих обязанностей возведены Писанием в ранг заповедей, другие предписаны обычаем, однако их смысл одинаков - сохранять существование семьи, развивать в ее членах чувство взаимной ответственности. С первой главы, в которой Рут отказывается бросить свекровь, оставшуюся одинокой, и до четвертой, где на руинах разрушенной, обезглавленной семьи принимается росток нового семейного дерева, вырастающий из родственных корней, - беспокойство о семье, забота о ее существовании находится в центре Мегилат Рут. Чудесное возрождение этой семьи, ее геула, стало неотторжимым звеном еврейской истории, частью грядущего общенационального Избавления, намек на которое содержится в конце книги.

В Мегилат Рут говорится о геуле в различных смыслах этого слова: о выкупе земельного надела, о спасении семьи и сохранении рода, о религиозном искуплении Рут из тьмы язычества и присоединении ее к Израилю, о национальном Избавлении. Идея Геулы подчеркивается средствами языка - корень "гааль" многократно встречается в третьей и четвертой главах книги. Но нельзя сказать, что книга написана с одной целью - рассказать о семейных корнях царя Давида, об источнике национального Избавления. Мы не можем видеть некоей заведомо поставленной высокой цели, единственно во имя достижения которой развернулись события книги Рут. Из самой истории явствует противоположный урок: рождение царя Давида и национальное Избавление - не телеологическая причина, а как раз наоборот, естественное следствие поступков, совершенных героями книги Рут, поступков, вытекающих из их характеров и душевных качеств. Не высокое предназначение еще не родившихся потомков определяет судьбу предков, а дела, совершаемые людьми, приводят к тому, что на долю их сыновей выпадают великие судьбы. Желанному избавлению предшествует милосердие и доброта друг к другу обычных людей, членов одной семьи. Постоянная забота и любовь, объединяющая их в желании помочь друг другу, стремление принести геулу - избавление (пусть пока с маленькой буквы) - в сферу человеческих отношений в конечном счете приведут в мир Избавления с заглавной буквы. О том, как возникает семья, в которой родится человек, чье имя будет связано с грядущим Избавлением, рассказывает история Рут.