И снова сыновья Израиля двинулись в путь, и пришлось им остановиться в степях Моава.   А  Балак Бен-Циппор, царь Моава, уже знал обо всем, что сделали израильтяне с эморийцами. Жители Моава говорили своим старейшинам: "Эти полчища опустошат нашу страну, живого места в ней не оставят - так волы на корню выщипывают всю зелень в поле".

И царь Балак послал своих людей за знаменитым колдуном по имени Билам Бен-Беор, передав ему следующее: "Из Египта вышел народ, столь многочисленный, что заполнил собою всю землю, и теперь он расположился лагерем по соседству с моей страной. Призываю тебя, приди ко мне на помощь и прокляни этот народ, ибо он сильнее меня; и тогда, быть может, мы сумеем разгромить его и изгнать из страны. Известно мне, что ты великий маг, и твое проклятие действует столь же могущественно, как и благословение".

Моавитские старейшины отправились к Биламу и передали ему просьбу царя Балака. Билам сказал им: "Переночуйте у меня,  а завтра вы узнаете ответ Господа. Он будет говорить со мной, и я перескажу вам Его слова". И моавитские сановники остались у Билама. Б-г явился Биламу и спросил: "Кто эти люди, оставшиеся у тебя ночевать?"
Билам объяснил, с какой целью прибыли к нему высокие гости. И тогда Б-г сказал ему: "Ты не пойдешь с ними и не проклянешь народ Израиля, ибо он благословен".
На следующее утро Билам возвестил послам Балака: "Возвращайтесь в свою страну - Господь не позволил мне идти с вами". И те по возвращении передали царю, что колдун ответил отказом.

Тогда Балак снова направил к Биламу послов, еще более знатных, чем в первый раз. Они возвестили Биламу: "Так сказал Балак Бен-Циппор: "Не отказывайся выполнить мою просьбу. Я окажу тебе великие почести и сделаю все, чего ты пожелаешь, - только прокляни ради меня этот народ".
Но Билам ответил царским сановникам: "Даже если посулит мне Балак столько золота и серебра, сколько может вместить весь его дворец, не стану я перечить воле Господа Б-га ни в чем, будь то дело важное или вовсе незначительное. Но и вы, если хотите, можете переночевать у меня: наутро я расскажу вам, что еще поведал мне Господь".

Ночью Бог явился Биламу и сказал: "Если уж эти люди зовут тебя, иди с ними. Но Я скажу тебе, что именно ты должен сделать, чтобы исполнить Мою волю".
Встав утром, Билам оседлал ослицу и отправился в дорогу вместе с моавитскими царедворцами. Но Б-г все же разгневался на него из-за этого поступка, и ангел Господний преградил ему путь, когда Билам ехал верхом на ослице в сопровождении двух юных слуг.
Увидев посреди дороги ангела с обнаженным мечом в руке, ослица свернула на обочину и пошла полем. Билам ударил ослицу, стараясь вернуть ее на дорогу.

Теперь ангел Господний стоял на узкой тропинке между двумя огороженными виноградниками. Ослица увидела его и испуганно прижалась к каменной ограде, придавив при этом к ней ногу Билама. Тогда тот опять ударил ослицу. Они продолжали путь, и ангел возник перед ними снова, но на сей раз в таком узком месте, что увильнуть от него было невозможно. Ослица, увидев ангела, просто легла на землю. Вконец разгневавшись, Билам снова огрел ее палкой.

И тогда Господь раскрыл уста ослицы, и она сказала Биламу: "Чем я провинилась перед тобой? Ты уже три раза ударил меня".
"Ты издеваешься надо мной! - возмутился Билам. - Будь у меня меч, я бы прикончил тебя на месте!"
"Но ведь я давно служу тебе, и не первый день ты на мне ездишь. Разве когда-нибудь прежде я с тобой так поступала?"
"Никогда...", - растерянно ответил Билам.

И Господь осенил его прозрением, и увидел он, что стоит перед ним ангел Господний с обнаженным мечом в руке. Тут же Билам поклонился ему до земли.
Ангел спросил: "За что ты трижды ударил ослицу? Ведь это Я преграждал тебе путь - Я и никто иной был тебе помехой. Ослица видела Меня и потому три раза сворачивала с дороги. Продолжай она идти вперед, Я бы тебя убил,  а  ей бы сохранил жизнь".

Билам ответил ангелу: "Я согрешил, не зная и не ведая, что Ты стоишь у меня на пути. И если угодно Тебе, чтобы я возвратился домой, я немедленно поверну назад".
Однако ангел Господний сказал Биламу: "Иди с этими людьми. Но говорить ты будешь лишь то, что Я тебе велю".

И Билам продолжал путь с царедворцами Балака.
Узнав, что Билам направляется к нему, царь Балак решил встретить колдуна в одном из пограничных моавитских городов.
Царь спросил у Билама: "Я ведь и прежде направлял к тебе послов - почему же ты тогда ко мне не пришел? Неужели ты не поверил, что я смогу достойно вознаградить тебя?" Билам ответил ему: "Теперь я пришел к тебе, но какой в этом прок? Разве смогу я говорить, что пожелаю? Я произнесу лишь те слова, которые Бог вложит в мои уста".

И пошли они в Кирьят-Хуцот, где Балак велел заколоть быков и овец для Билама и своих сановников.  А  на следующее утро царь привел колдуна на вершину горы, с которой виден был край становища, где расположились израильтяне. Там Билам велел Балаку построить семь жертвенников и на каждом из них принести в жертву быка и барана. Кроме того, царю надлежало лично наблюдать за сожжением жертв, пока Билам не вернется с прогулки, которую он намеревался совершить в одиночестве: быть может, в пути явится волшебнику Господь и сообщит ему что-нибудь. Отдав последние распоряжения, Билам удалился. Б-г явился ему и сказал: "Возвратись к Балаку - ты будешь говорить".

Вернувшись, колдун подошел к жертвенникам, около которых ждали его царь Балак и вся знать Моава. И Билам заговорил, но вместо проклятий полились из его уст прекрасные стихи о величии и могуществе Израиля. Царь Балак обрушился на Билама: "Что ты натворил?! Я призвал тебя, чтобы ты проклял моих врагов,  а  ты вместо этого благословил их!"
"Тебе ведь известно, что я лишь орудие в руках Господа, - отвечал колдун. - Я могу произносить только те слова, которые Он вкладывает в мои уста".
Но царь не успокоился. "Пойдем со мной в другое место, - сказал он, - откуда можно увидеть их становище. Ты посмотришь на израильтян оттуда и проклянешь ради меня этот народ".

И снова все повторилось. Балак возвел жертвенники, на каждом из которых снова принесли в жертву быка и барана; Господь явился Биламу и вложил в его уста надлежащие слова, и Билам опять произнес стихи, благословляющие народ Израиля и воспевающие величие его Б-га.
"Если ты не можешь проклясть этот народ, - взмолился Балак, - то хотя бы не благословляй его!"
"Говорил же я тебе, - отозвался Билам, - что все мои поступки диктует Господь".
Однако Балак не сдавался и снова повел колдуна в другое место, где повторилось то же самое. Билам понял, что его благословения израильтянам угодны Господу. Стоило ему лишь окинуть взором пустыню и увидеть лагерь израильтян, где в стройном порядке разместились все двенадцать колен Израилевых, как осенил его дух Б-жий, и Билам снова произнес речь, в которой торжественно превознес и восхвалил Израиль сильнее прежнего.
Всплеснул руками разгневанный Балак и прогнал колдуна. "Я призвал тебя, - сказал он, - чтобы ты проклял моих врагов, но ты вместо этого трижды благословил их! Убирайся отсюда в свою страну. Я обещал щедро наградить тебя, но Господь лишил тебя всех наград".
Билам ответил царю: "Но ведь и послам твоим я говорил, что не смогу ослушаться Господа ни за какие награды в мире, ни даже за всю царскую казну. Да, я вернусь к народу моему, но не раньше, чем возвещу о будущих деяниях Израиля против тебя". И снова произнес он хвалебную речь, воспевая в стихах грядущие победы Израиля над всеми его врагами. Затем Билам покинул пределы Моава и вернулся к себе домой,  а  Балак пошел своей дорогой.